Ключевые мировые игроки заняли диаметрально противоположную позицию по вопросу о заморозке уровня добычи ради поддержания цен на нефть. О готовности пойти на этот шаг уже заявили 15 стран, включая Россию. Но несмотря на то, что совокупно они контролируют почти три четверти мировой нефтедобычи, их оппоненты не менее влиятельны, и у них есть свои доводы «против». Как сообщило вечером в четверг информагентство Bloomberg со ссылкой на министерство нефти Нигерии, встреча нефтедобывающих стран по вопросу заморозки уровня нефтедобычи состоится в России 20 марта. Из ключевых углеводородных держав открытое несогласие с самой идеей такой заморозки выразили Иран, Азербайджан, США и некоторые другие. Правда, в Америке, вопреки декларациям, добыча может сократиться уже в этом году из-за огромных убытков в «сланцевом» сегменте.
Спасительный мораторий
Россия, Саудовская Аравия, Катар, Венесуэла, Эквадор, Алжир, Нигерия, Оман, Кувейт, ОАЭ – вот неполный список стран, которые по состоянию на 4 марта публично поддержали идею заморозить нефтедобычу на уровне января этого года. В частности, об этом стало известно из недавнего выступления министра энергетики РФ Александра Новака, который полагает, что такой состав сторонников данной инициативы является «критической массой», поскольку на их долю приходится 73% мировой добычи. «Но для того, чтобы действительно эти публичные подтверждения выразились в готовность, необходимо встретиться, может быть, на уровне министров», – оговорился Новак.
Основным соображением сторонников заморозки добычи выступает необходимость пополнения государственных бюджетов. Не случайно главным инициатором недавних переговоров в столице Катара Дохе, где 16 февраля была достигнута принципиальная договоренность о моратории, выступила Венесуэла. Ее экспортные доходы на 90% формируются от продажи нефти, и падение мировых цен серьезно ударило по экономике боливарианской республики. По данным агентства Bloomberg, уровень инфляции в Венесуэле в прошлом году составил 275%, а в середине февраля властям пришлось принести в жертву одну из главных «священных коров» венесуэльской модели социализма – дармовые цены на бензин (правда, даже несмотря на шестикратное их повышение, стоимость горючего в стране остается одной из самых низких в мире). Одновременно на 60% была девальвирована национальная валюта – боливар.
Активным сторонником моратория на рост добычи нефти является и Алжир – еще одна страна со сверхзависимостью от углеводородных доходов (их доля в экспорте оценивается более чем в 90%, а в ВРП – порядка 45%). Алжирское руководство ставило вопрос о сокращении добычи еще в конце 2014 года, когда был направлен соответствующий запрос в ОПЕК. На тот момент в Алжире рассчитывали, что в 2015 году цены на нефть будут колебаться в диапазоне 60–70 долларов за баррель, но в действительности их падение оказалось куда более существенным.
Неудивительно, что Алжир, наряду с Эквадором и Россией, оказался в числе первых стран, к которым Венесуэла обратилась с предложением организовать переговоры в Дохе. Впрочем, отправляясь в Катар, министр энергетики Алжира Салах Хебри констатировал, что силами только ОПЕК проблему не решить, поскольку доля этого картеля в мировой добыче за последние десятилетия снизилась с 44 до 31%. Поэтому, заявил Хебри, принципиально важно, чтобы инициативу по сокращению добычи поддержали и другие крупные страны-производители.
Между тем у стран, которые с пониманием отнеслись к идее зафиксировать добычу на январском уровне, присутствуют и другие мотивации, помимо спасения бюджетов. В частности, министр энергетики Нигерии Эммануэль Качикву заявил в Дохе, что его страна не экспортирует нефть даже в объеме, определенном квотой ОПЕК, поэтому вопрос увеличения поставок на внешний рынок рассматривать не планирует. Однако Качикву заметил, что важным для Нигерии является внутренний спрос, а для его удовлетворения вопрос увеличения добычи может быть изучен.
Принципиально значимой для дискуссии об объемах добычи была позиция Катара – хозяина дохийской встречи, поскольку министр энергетики этой арабской страны Мохаммед бин Салех аль-Сада в настоящее время является президентом ОПЕК. «Лучшее из возможных обоснованных предложений состоит в том, чтобы заморозить добычу на уровне января. Мы полагаем, что этот шаг вызовет все больше и больше одобрения, поскольку он в интересах всех сторон», – заявил аль-Сада вскоре после того, как 5 из 13 членов ОПЕК (Саудовская Аравия, Кувейт, ОАЭ, Катар и Венесуэла), а также Россия пришли к текущим договоренностям.
В подтверждение их намерений среднесуточный уровень добычи стран ОПЕК в феврале снизился на 280 тысяч баррелей, а в России соответствующий показатель сократился на 0,23% к январю, когда был поставлен рекорд добычи за весь постсоветский период – 10,787 млн баррелей в сутки. Параллельно Владимир Путин, по словам его пресс-секретаря Дмитрия Пескова, поручил вести дальнейшую работу с участниками мирового нефтегазового клуба, «поскольку не все прояснили свои взгляды на идею заморозки добычи нефти».
Одной из таких неопределившихся стран является Ирак. После переговоров в Дохе сообщалось, что он не намерен присоединяться к мораторию, поскольку рассчитывает за счет роста экспорта нефти ускорить восстановление своей экономики, разрушенной войной. Однако уже через несколько дней министр нефти Ирака Адель Абдул Махди заявил в Токио: «Когда одни замораживают добычу, а другие повышают, это плохая политика. Поэтому нам следует достичь полного согласия».
Игроки на повышение
В то же время вполне прояснилась группа стран, которые заняли негативную позицию по отношению к мораторию на расширение добычи. Первым номером в этом списке идет Иран, который за последние недели неоднократно заявлял о планах триумфально вернуться на мировой рынок после снятия международных санкций. Последний раз это продекларировал 29 февраля заместитель министра топлива Ирана Амир Хуссейн Заманиния в интервью CNN. «Иран не является причиной этой суматохи, – сообщил он в связи с дискуссией о заморозке добычи. – Мы не намерены накладывать на себя ограничения снова после выхода из санкций. Мы хотим увеличить нашу добычу до уровня производства, который был до санкций. И тогда мы сможем собраться вместе, обсудить и выработать стратегию на будущее».
Оценивая перспективы моратория, руководство исламской республики не особо стеснялось в выражениях. Например, министр нефти Ирана Биджан Зангане некоторое время назад назвал это предложение смехотворным. Однако Мохаммед бин Салех аль-Сада, комментируя встречу в Дохе, заявил, что иранское «особое мнение» следует уважать. О возможности применения «индивидуального подхода» к Ирану сообщил недавно и Александр Новак.
Правда, насколько заявления Ирана соответствуют его реальным возможностям, не вполне понятно, поскольку за годы санкций инфраструктура нефтяной промышленности в этой стране заметно устарела и требует масштабных инвестиций. В середине января, через несколько дней после снятия основной части санкций, госсекретарь США Джон Керри выразил уверенность, что на восстановление инфраструктуры нефтедобычи Ирану потребуется астрономическая сумма – около 500 млрд долларов.
Скептически относится к заморозке уровня добычи и Азербайджан, несмотря на то, что страна уже почувствовала на себе негативный эффект от падения цен: за последний год азербайджанская валюта манат несколько раз была девальвирована, значительно ускорилась инфляция, а население перевело большую часть сбережений в валюту. Тем не менее заместитель министра энергетики Азербайджана Натиг Аббасов не так давно заявил, что заморозка производства нефти не планируется. При этом в своих планах увеличить добычу Азербайджан рассчитывает на Россию, дал понять недавно в ходе Международной недели нефти (IP Week) в Лондоне руководитель Государственной нефтяной компании Азербайджана Ровнаг Абдуллаев. По его словам, для роста добычи необходимы дополнительные объемы газа для закачки в пласт, и соответствующие предложения уже были направлены Газпрому.
Наконец, в качестве противника ограничения добычи нефти уже несколько раз выступили официальные лица США, апеллируя к необходимости соблюдать на этом рынке принцип свободного ценообразования. «Мы не считаем, что правительство должно вмешаться и искусственно регулировать, сколько должно быть произведено и сколько должно быть экспорта», – заявил, в частности, специальный советник по международным отношениям в области энергетики Госдепа Амос Хохштайн на IP Week. Фактически это высказывание прозвучало заочным ответом на призыв генерального секретаря ОПЕК Абдаллы Салема Эль-Бадри присоединиться к диалогу по этой проблеме.
Позиция американцев соответствует той ситуации, которая сложилась на рынке в последние пару лет из-за резкого увеличения добычи в Штатах. Уже к середине прошлого года США, по данным ВР, впервые с 1975 года вышли на первое место в мире по уровню добычи, а в этом году ее рост, согласно прогнозу Energy Intelligent Group, должен был превзойти другие страны. Однако ситуация на рынке уже заставляет отдельные американские компании в «инновационном» сланцевом сегменте начинать сокращение добычи, поскольку текущие цены делают их производство нерентабельным (например, один из ведущих игроков, компания Whiting Petroleum, в 2015 году получила убыток в размере 2,2 млрд долларов). На днях о планах снизить добычу на 5–10% заявили сразу несколько «сланцевых» игроков, и в результате, по оценке консалтинговой компании IHS, нефтедобыча в США к лету может сократиться с нынешних 9 млн до 8,3 млн баррелей в день.
Закладки:
Обсудить
Ключевые мировые игроки заняли диаметрально противоположную позицию по вопросу о заморозке уровня добычи ради поддержания цен на нефть. О готовности пойти на этот шаг уже заявили 15 стран, включая Россию. Но несмотря на то, что совокупно они контролируют почти три четверти мировой нефтедобычи, их оппоненты не менее влиятельны, и у них есть свои доводы «против». Как сообщило вечером в четверг информагентство Bloomberg со ссылкой на министерство нефти Нигерии, встреча нефтедобывающих стран по вопросу заморозки уровня нефтедобычи состоится в России 20 марта. Из ключевых углеводородных держав открытое несогласие с самой идеей такой заморозки выразили Иран, Азербайджан, США и некоторые другие. Правда, в Америке, вопреки декларациям, добыча может сократиться уже в этом году из-за огромных убытков в «сланцевом» сегменте.
Спасительный мораторий
Россия, Саудовская Аравия, Катар, Венесуэла, Эквадор, Алжир, Нигерия, Оман, Кувейт, ОАЭ – вот неполный список стран, которые по состоянию на 4 марта публично поддержали идею заморозить нефтедобычу на уровне января этого года. В частности, об этом стало известно из недавнего выступления министра энергетики РФ Александра Новака, который полагает, что такой состав сторонников данной инициативы является «критической массой», поскольку на их долю приходится 73% мировой добычи. «Но для того, чтобы действительно эти публичные подтверждения выразились в готовность, необходимо встретиться, может быть, на уровне министров», – оговорился Новак.
Основным соображением сторонников заморозки добычи выступает необходимость пополнения государственных бюджетов. Не случайно главным инициатором недавних переговоров в столице Катара Дохе, где 16 февраля была достигнута принципиальная договоренность о моратории, выступила Венесуэла. Ее экспортные доходы на 90% формируются от продажи нефти, и падение мировых цен серьезно ударило по экономике боливарианской республики. По данным агентства Bloomberg, уровень инфляции в Венесуэле в прошлом году составил 275%, а в середине февраля властям пришлось принести в жертву одну из главных «священных коров» венесуэльской модели социализма – дармовые цены на бензин (правда, даже несмотря на шестикратное их повышение, стоимость горючего в стране остается одной из самых низких в мире). Одновременно на 60% была девальвирована национальная валюта – боливар.
Активным сторонником моратория на рост добычи нефти является и Алжир – еще одна страна со сверхзависимостью от углеводородных доходов (их доля в экспорте оценивается более чем в 90%, а в ВРП – порядка 45%). Алжирское руководство ставило вопрос о сокращении добычи еще в конце 2014 года, когда был направлен соответствующий запрос в ОПЕК. На тот момент в Алжире рассчитывали, что в 2015 году цены на нефть будут колебаться в диапазоне 60–70 долларов за баррель, но в действительности их падение оказалось куда более существенным.
Неудивительно, что Алжир, наряду с Эквадором и Россией, оказался в числе первых стран, к которым Венесуэла обратилась с предложением организовать переговоры в Дохе. Впрочем, отправляясь в Катар, министр энергетики Алжира Салах Хебри констатировал, что силами только ОПЕК проблему не решить, поскольку доля этого картеля в мировой добыче за последние десятилетия снизилась с 44 до 31%. Поэтому, заявил Хебри, принципиально важно, чтобы инициативу по сокращению добычи поддержали и другие крупные страны-производители.
Между тем у стран, которые с пониманием отнеслись к идее зафиксировать добычу на январском уровне, присутствуют и другие мотивации, помимо спасения бюджетов. В частности, министр энергетики Нигерии Эммануэль Качикву заявил в Дохе, что его страна не экспортирует нефть даже в объеме, определенном квотой ОПЕК, поэтому вопрос увеличения поставок на внешний рынок рассматривать не планирует. Однако Качикву заметил, что важным для Нигерии является внутренний спрос, а для его удовлетворения вопрос увеличения добычи может быть изучен.
Принципиально значимой для дискуссии об объемах добычи была позиция Катара – хозяина дохийской встречи, поскольку министр энергетики этой арабской страны Мохаммед бин Салех аль-Сада в настоящее время является президентом ОПЕК. «Лучшее из возможных обоснованных предложений состоит в том, чтобы заморозить добычу на уровне января. Мы полагаем, что этот шаг вызовет все больше и больше одобрения, поскольку он в интересах всех сторон», – заявил аль-Сада вскоре после того, как 5 из 13 членов ОПЕК (Саудовская Аравия, Кувейт, ОАЭ, Катар и Венесуэла), а также Россия пришли к текущим договоренностям.
В подтверждение их намерений среднесуточный уровень добычи стран ОПЕК в феврале снизился на 280 тысяч баррелей, а в России соответствующий показатель сократился на 0,23% к январю, когда был поставлен рекорд добычи за весь постсоветский период – 10,787 млн баррелей в сутки. Параллельно Владимир Путин, по словам его пресс-секретаря Дмитрия Пескова, поручил вести дальнейшую работу с участниками мирового нефтегазового клуба, «поскольку не все прояснили свои взгляды на идею заморозки добычи нефти».
Одной из таких неопределившихся стран является Ирак. После переговоров в Дохе сообщалось, что он не намерен присоединяться к мораторию, поскольку рассчитывает за счет роста экспорта нефти ускорить восстановление своей экономики, разрушенной войной. Однако уже через несколько дней министр нефти Ирака Адель Абдул Махди заявил в Токио: «Когда одни замораживают добычу, а другие повышают, это плохая политика. Поэтому нам следует достичь полного согласия».
Игроки на повышение
В то же время вполне прояснилась группа стран, которые заняли негативную позицию по отношению к мораторию на расширение добычи. Первым номером в этом списке идет Иран, который за последние недели неоднократно заявлял о планах триумфально вернуться на мировой рынок после снятия международных санкций. Последний раз это продекларировал 29 февраля заместитель министра топлива Ирана Амир Хуссейн Заманиния в интервью CNN. «Иран не является причиной этой суматохи, – сообщил он в связи с дискуссией о заморозке добычи. – Мы не намерены накладывать на себя ограничения снова после выхода из санкций. Мы хотим увеличить нашу добычу до уровня производства, который был до санкций. И тогда мы сможем собраться вместе, обсудить и выработать стратегию на будущее».
Оценивая перспективы моратория, руководство исламской республики не особо стеснялось в выражениях. Например, министр нефти Ирана Биджан Зангане некоторое время назад назвал это предложение смехотворным. Однако Мохаммед бин Салех аль-Сада, комментируя встречу в Дохе, заявил, что иранское «особое мнение» следует уважать. О возможности применения «индивидуального подхода» к Ирану сообщил недавно и Александр Новак.
Правда, насколько заявления Ирана соответствуют его реальным возможностям, не вполне понятно, поскольку за годы санкций инфраструктура нефтяной промышленности в этой стране заметно устарела и требует масштабных инвестиций. В середине января, через несколько дней после снятия основной части санкций, госсекретарь США Джон Керри выразил уверенность, что на восстановление инфраструктуры нефтедобычи Ирану потребуется астрономическая сумма – около 500 млрд долларов.
Скептически относится к заморозке уровня добычи и Азербайджан, несмотря на то, что страна уже почувствовала на себе негативный эффект от падения цен: за последний год азербайджанская валюта манат несколько раз была девальвирована, значительно ускорилась инфляция, а население перевело большую часть сбережений в валюту. Тем не менее заместитель министра энергетики Азербайджана Натиг Аббасов не так давно заявил, что заморозка производства нефти не планируется. При этом в своих планах увеличить добычу Азербайджан рассчитывает на Россию, дал понять недавно в ходе Международной недели нефти (IP Week) в Лондоне руководитель Государственной нефтяной компании Азербайджана Ровнаг Абдуллаев. По его словам, для роста добычи необходимы дополнительные объемы газа для закачки в пласт, и соответствующие предложения уже были направлены Газпрому.
Наконец, в качестве противника ограничения добычи нефти уже несколько раз выступили официальные лица США, апеллируя к необходимости соблюдать на этом рынке принцип свободного ценообразования. «Мы не считаем, что правительство должно вмешаться и искусственно регулировать, сколько должно быть произведено и сколько должно быть экспорта», – заявил, в частности, специальный советник по международным отношениям в области энергетики Госдепа Амос Хохштайн на IP Week. Фактически это высказывание прозвучало заочным ответом на призыв генерального секретаря ОПЕК Абдаллы Салема Эль-Бадри присоединиться к диалогу по этой проблеме.
Позиция американцев соответствует той ситуации, которая сложилась на рынке в последние пару лет из-за резкого увеличения добычи в Штатах. Уже к середине прошлого года США, по данным ВР, впервые с 1975 года вышли на первое место в мире по уровню добычи, а в этом году ее рост, согласно прогнозу Energy Intelligent Group, должен был превзойти другие страны. Однако ситуация на рынке уже заставляет отдельные американские компании в «инновационном» сланцевом сегменте начинать сокращение добычи, поскольку текущие цены делают их производство нерентабельным (например, один из ведущих игроков, компания Whiting Petroleum, в 2015 году получила убыток в размере 2,2 млрд долларов). На днях о планах снизить добычу на 5–10% заявили сразу несколько «сланцевых» игроков, и в результате, по оценке консалтинговой компании IHS, нефтедобыча в США к лету может сократиться с нынешних 9 млн до 8,3 млн баррелей в день.
Теги:
Иран, Венесуэла, экономика США, добыча нефти, нефть, Азербайджан, цена на нефть, Нигерия, Алжир
Закладки:
Читайте также
Обсудить
- подробнее
Расход.ru - это новостной сайт единомышленников, посвященный финансам, доходам и расходам. Управление сайтом осуществляется самими участниками
Комментарии